Мобилизовано и призвано служить народу. Советское кино активно помогало строить социализм

Днём рождения советского кино считается 27 августа 1919 года, когда Председатель Совнаркома В.И. Ленин подписал декрет «О переходе фотографической и кинематографической промышленности в ведение Народного комиссариата просвещения». Это означало не просто радикальное изменение экономической основы кинематографа, это означало гораздо большее — освобождение творчества от пут коммерческих интересов.

БЛАГОДАРЯ декрету в Советской стране были открыты небывалые возможности для развития киноискусства. Огромный вклад в превращение кино из занятного аттракциона в подлинное искусство внесли в начале ХХ века американские мастера экрана. Но, как констатирует авторитетный историк мирового кино Жорж Садуль, «представители американской школы… вскоре попали в русло коммерческих фильмов. И только в СССР индивидуальность художника могла развиваться беспредельно».

В 1919 году, когда на Москву надвигался Деникин, в столице была создана первая в мире государственная киношкола (будущий всемирно прославленный ВГИК), в самом начале 1920-х годов Совнарком изыскал возможность выделить из крайне скудных валютных резервов средства для приобретения съёмочной аппаратуры и плёнки.

Всё это вместе взятое дало потрясающий результат. В 1921 году советские фильмы начали появляться за рубежом. А уже в середине 1920-х, констатирует Садуль, «советское кино решительно выдвинулось в передовую шеренгу искусства». Эту оценку подтверждает многое.

Например, то, что советские фильмы собрали на Всемирной выставке в Париже, в рамках которой тогда проводился наиболее престижный киносмотр, впечатляющую «коллекцию» медалей. Удостаивались они и других отличий.

Ещё одно подтверждение: опрос ведущих киноведов из 25 стран, проведённый в 1958 году Бельгийской синематекой. 110 специалистов из 117 назвали лучшим фильмом всех времён и народов «Броненосец «Потёмкин» Сергея Эйзенштейна. В десятку лучших по итогам опроса вошли также «Мать» Всеволода Пудовкина (по Горькому) и «Земля» Александра Довженко.

И ещё одно, не менее важное свидетельство высокого авторитета советского кино: оно сыграло значительную роль в развитии мирового киноискусства, оказав влияние на становление как отдельных мастеров экрана, так и целых направлений.

Жорж Садуль во «Всеобщей истории кино» отметил: «Международное влияние Вертова было огромным. Оно ориентировало после 1927 года на совершенно новые пути «Авангард», который во Франции, Голландии, Соединённых Штатах всё глубже увязал в формальных поисках и абстракциях».

Американский киновед Джей Лейда утверждал: «Каждый труд Эйзенштейна и Довженко подвергается исследованию молодыми кинематографистами всех стран как учебное пособие, стимул и помощь».

Основоположник английской школы документального кино Джон Грирсон был последователем творческих принципов советского киноискусства.

Умберто Барбаро, ведущий преподаватель Римского экспериментального киноцентра, говорил, что теоретической основой, на которой родилась итальянская кинематографическая культура, была «теория киноискусства, выработанная советскими кинематографистами».

Мне самому доводилось слышать от немалого числа кинематографистов — от перуанского режиссёра Армандо Роблеса Годоя до Френсиса Форда Копполы, что советские режиссёры или отдельные фильмы (в случае с Копполой — это «Октябрь» Эйзенштейна) оказали влияние на их творческое становление. Так что огромный вклад советского кино в развитие мирового киноискусства общепризнан.

При этом советское кино имело одну важную особенность, которой не имело кино капиталистических государств. Оно, говоря словами Садуля, «превращалось в средство культурного воздействия». Социальный заказ власти ведь состоял в содействии решению важнейшей задачи социалистического строительства: духовному возвышению людей, формированию их сознания и общественного сознания в целом на основе гуманистических, то есть подлинно человеческих ценностей, принципов, ориентиров бытия. Для её решения и была «мобилизована и призвана» вся художественная культура. Кино не составляло исключения.

Вспомним несколько фильмов 1930-х годов о социалистическом строительстве из числа наиболее известных: «Встречный», «Большая жизнь», «Семеро смелых», «Комсомольск», «Учитель», «Член правительства», «Танкер «Дербент».

Они нацелены на утверждение в сознании зрителей приоритета общих интересов, ориентации в жизни на возвышенный идеал: служение стране и народу; готовность к личным жертвам ради него; абсолютное бескорыстие и равнодушие к погоне за материальными благами; отношение к алчности как к уродству. Подобное духовное содержание имеют и многие другие фильмы на эту тему — и не только серьёзные, но и комедии типа «Дочери моряка», «Девушки с характером», «Трактористов».

Да и многие из фильмов о борьбе за установление и сохранение Советской власти имеют ту же ценностную основу. Взять легендарную трилогию «Юность Максима», «Возвращение Максима», «Выборгская сторона». Классовая ненависть к угнетателям — это только начало духовного пути героя. Становясь зрелым революционером, Максим обретает высшую цель борьбы: изменить жизнь трудового народа к лучшему.

В эту систему ценностей органично вписываются и исторические фильмы, созданные в период правления Сталина: «Пётр Первый», «Александр Невский», «Минин и Пожарский», «Суворов», «Жуковский», «Адмирал Нахимов», «Пирогов», «Иван Павлов» и другие. Их персонажи — представители высшего сословия дореволюционной России. Но они стали героями советского кино, потому что для них тоже важнее всего в жизни — служение Отечеству, и ради него они готовы на любые жертвы. Как сказал Суворов: «Я забывал себя, когда дело шло о пользе Отечества». Отмечу, что стремление быть полезным своей стране привело после Октябрьской революции основоположника авиационной науки Жуковского и академика Павлова (первого — сразу, второго после сомнений) к сотрудничеству с Советской властью.

Сталинский проект создания нового общества ставил и такую задачу, которая до Маркса считалась немыслимой: придание труду духовного наполнения, превращение его из средства зарабатывания на жизнь в средство раскрытия творческого потенциала человека, в, говоря словами Сталина, «дело чести, дело славы, дело доблести и геройства». И советские фильмы о социалистическом строительстве помогали её решению. Авторы фильмов показывали путь своих героев к обретению такого отношения к труду, чтобы оно способствовало духовному возвышению человека. Тут можно вспомнить не только такие картины, как «Большая жизнь» или «Встречный», но и «Заключённых», где формирование нового отношения к труду возвращает в социалистическое общество людей, казалось бы, безнадёжно потерянных для него.

То, что советское кино в целом было ориентировано не на удовлетворение примитивных запросов обывателей, а на развитие духовного начала в зрителях, способствовало выработке у многих миллионов людей вкуса к фильмам с серьёзным содержанием. Сегодня, когда фильм, для восприятия которого нужна напряжённая работа души (а это единственный путь к духовному обогащению человека художественной культурой), обречён на провал в прокате, в такое трудно поверить, но это было: в советское время многие и многие миллионы людей любили такое кино.

Экранизации классики, сделанные без намёка на заигрывание с потребительски настроенным зрителем, собирали огромные аудитории. Скажем, фильм «Без вины виноватые» посмотрели 28,9 миллиона человек, «Братья Карамазовы» — 22,7 миллиона, «Идиот» — 31 миллион, «Гамлет» — 21 миллион, «Воскресение» — 27,9 миллиона, «Горячее сердце» — 25,1 миллиона. Этот перечень легко увеличить. Не раз доводилось встречать оригинальное объяснение антисоветчиками такой популярности классики: якобы дело не во внутренней потребности духовного «общения» с по-настоящему хорошим кино, а в том, что для людей того времени это была возможность уйти от советской действительности в другой мир. Однако несостоятельность подобных психоаналитических упражнений становится очевидной, если учесть, что не меньшей популярностью пользовались и фильмы — тоже вполне серьёзные — о советской действительности.

Многомиллионные аудитории собирали фильмы, главной темой которых была реализация героями своего человеческого потенциала в труде. «Большая жизнь» — 18,6 миллиона посещений, «Высота» — 24,1 миллиона, «Возвращение Василия Бортникова» — 20,9 миллиона, «Девять дней одного года» — 23,9 миллиона, «Кавалер Золотой звезды» — 21,5 миллиона, «Добровольцы» — 26,6 миллиона, «Екатерина Воронина» — 27,8 миллиона…

Более 20 миллионов посещений имели фильмы о революции, Гражданской и Великой Отечественных войнах (я не отношу сюда фильмы с приключенческим сюжетом), о судьбах обычных людей, вот лишь несколько примеров из очень многих: «Чапаев», «Оптимистическая трагедия», «Разлом», «Павел Корчагин», «Железный поток», «Зоя», «Радуга», «Молодая гвардия», «Баллада о солдате», «Повесть о настоящем человеке», «Судьба человека», «Дорогой мой человек», «Дом, в котором я живу», «Жили-были старик со старухой», «Евдокия».

Для сопоставления: все три фильма «суперхита» нулевых годов — трилогии в жанре мистического боевика «Пираты Карибского моря» — собрали в сумме в СНГ около 17 миллионов зрителей.

Не намерен преуменьшать заслуги кинематографистов ведущих капиталистических государств. Во Франции, США, Италии, Швеции, ФРГ, Японии и некоторых других странах на общем фоне фильмов, говоря словами Ильфа и Петрова, для «крупного рогатого человечества» создавались и замечательные произведения (правда, замечу, что после уничтожения СССР их стало куда меньше) — глубокие по мыслям, гуманистические по звучанию, мастерские по использованию специфических выразительных средств киноискусства. Но ни в одной капиталистической стране кино в целом не было основано на таких жизненных ценностях, приоритетах, ориентирах, как советское. И не могло быть основано, потому что это радикально бы противоречило идеологии буржуазного общества. И ни в одной из них не было и не могло появиться такого массового зрителя, как в Советском Союзе 1930—1960 годов, потому что коммерческое кино, нацеленное на то же, что и любое капиталистическое производство, — на извлечение максимальной прибыли любыми средствами, обращается не к возвышенному в душе человека, а сплошь и рядом к самому низменному, не воспитывает массового зрителя, а растлевает его. В этом мы смогли убедиться сами на примере постсоветской России.

Такое кино, как советское, и такой зритель, как советский, могли появиться только в социалистическом обществе.

Виктор ВАСИЛЕНКО , г. Белгород.