СВО: если не победа, то — что?

«Отдельные экзальтированные кровавые клоуны, которые там выскакивают периодически с какими-то заявлениями, еще и пытаются угрожать нам — имею в виду нападение на Крым и так далее. А последствия очевидны, в случае, если что-то подобное произойдет, для них всех там одномоментно наступит Судный день. Очень быстрый и тяжелый. Укрыться будет очень сложно», — так говорил зампред Совбеза России Дмитрий Медведев летом этого года.

Журналист кремлевского пула Дмитрий Смирнов также выложил в своем Telegram-канале скриншот поста Медведева, опубликованный еще 21 апреля.

«Один из упоротых украинских начальников сказал о необходимости нанести удар по Крымскому мосту. Надеюсь, он понимает, что будет ответной целью», — говорится в сообщении. «150 миллионов человек очень хотят узнать, не пришло ли время упоротому украинскому начальнику понять, что будет ответной целью», — написал Смирнов под скриншотом. «Что, Дмитрий Анатольевич?», — писал и военкор Александр Коц в ответ на апрельский пост Медведева.

По мнению многих экспертов и обозревателей, теракт на Крымском мосту, очевидно, не был способом «просто позлить», я бы сказал, запугать лишний раз жителей России. Всё больше высказывается мыслей, что ВСУ вот-вот развернут масштабное наступление. Об этом говорят и в Киеве. Между тем, на Украине не скрывают, что это их рук дело. И радуются, как радовались, когда немногим более 40 дней тому назад взорвали в машине Дашу Дугину.

Практически Киев развязал террористическую войну против России. Это — и ежедневные обстрелы российских территорий с убийствами наших граждан, и действия различных диверсионно-разведывательных групп в приграничных областях, и удары с помощью беспилотных летающих средств по военным и гражданским объектам в России. Теперь в этом ряду — теракт на Крымском мосту.

Субботним утром в киевских околопрезидентских кругах говорили: «Война должна прийти в дом к каждому русскому. История с хлопками, которая сейчас происходит на Белгородщине или Курщине — еще не все. Когда война придет в Москву и Санкт-Петербург, будет совсем другой уровень».

А во второй половине дня они вдруг стали от своих утренних заявлений отказываться по накатанной схеме: дескать, это не мы, «корова тоже не наша», это русские сами взорвали свой мост. Видимо, хозяева дали такую отмашку, поскольку взрывы на «Северных потоках» и на Крымском мосту логично увязывались в одну террористическую цепочку, что на хозяев бросало нежелательную тень, хотя с ними в обоих случаях все ясно. Впрочем, они могут говорить все, что им в голову взбредет, для нас же однозначно важно только то, что будем говорить и делать мы. И здесь начинаются сомнения. Опять погрозим им пальчиком и сурово скажем: вот погодите, как только мы определимся, то как дадим? Или все-таки будет военный ответ на теракт, как можно было бы ожидать в нынешней ситуации необъявленной нам тотальной войны?

Специальная военная операция: цели, средства, результаты

Могу сказать, как в известном одесском анекдоте: «Подержи арбуз», — и развести руками. Есть и второй вариант ответа: кто знает, кто знает… А ведь кто-то же да знает! Добавлю также: после этой крымской диверсии можно было бы считать нас больше не связанными рамками Специальной военной операции со всеми ее ограничениями относительно ударов по критически значимым объектам украинской инфраструктуры и неиссякаемой верой в добрую волю «братского украинского народа».

Кстати, о «братском народе» — это тема особая, но можно сказать коротко: на Украине у русских никогда не было «братского народа». Были братья — это русские, которых насильно записали в украинцев, живущих преимущественно на юге и юго-востоке страны. И все. Остальные — это мутировавшие в галичан русские, которые стали русофобами. Они, говорящие по-русски, противостоят нам сейчас в боях СВО. Так что, думаю, военным ответом России после теракта на Крымском мосту могли бы стать удары по мостам через реки, железнодорожным тоннелям на западе страны, а также крупнейшим электростанциям Украины. Или, что проще и не менее эффективно, разбить линии электропередачи, иными словами обесточить «пункты управления».

Член комитета Госдумы по обороне, генерал-лейтенант Андрей Гурулев говорит, что удары по критической инфраструктуре на Украине позволят российским военным завершить спецоперацию за пару месяцев. «Нам нужно работать по критически важным объектам. Не спонтанно, а четкой, проработанной операцией. Как раз пока готовится мобресурс, у нас есть месяц-два, чтобы эту тему закрыть по всем направлениям — с промышленностью, жизненно важными объектами, но для этого надо все детально просчитать», — пояснил генерал, командовавший ранее 5-й армией в ЮВО, в своем телеграм-канале.

Об ударах по объектам инфраструктуры кто только из аналитиков и экспертов не высказался. Военные, бесспорно, давно понимают эту необходимость и готовы ударить всеми силами и средствами. Причина — весомее не бывает: страны НАТО доставляют ВСУ оружие, боеприпасы и боевую технику чуть ли не на линию соприкосновения с российскими войсками. Их поезда и автоколонны идут к фронту беспрепятственно. Почему? Неужели жизни наших солдат не жалко? Не хотелось бы так думать.

Собственно, вся СВО — это, похоже, сплошные ограничения, чтобы, как неоднократно подчеркивалось в официальных сообщениях, сберечь инфраструктуру и местное население. Но на войне выполнить одновременно эти две задачи — немыслимо, поскольку они практически — две стороны одной медали.

Полагаю, решительным ударам мешает статус происходящего на Украине. Мы там проводим, подчеркну, спецоперацию. А она не подразумевает масштабного, тем более — тотального уничтожения гражданской и критически важной инфраструктуры. Хотя, может быть, если будет изменен формат операции, изменится и наши стратегия с тактикой.

Но пока, ни Украина нам войну не объявила, ни мы формат боевых действий не меняем, и возникает, пожалуй, главный во всей этой ситуации вопрос: а чего мы хотим добиться?

Думаю, многие, не задумываясь, ответят так, как им внушили за минувшие месяцы: хотим денацификации и демилитаризации Украины. Это правильно, но только с одной стороны, политической. А с военной? Где мы должны водрузить Красное Знамя победы? Над Киевом? Над Варшавой? Или опять — над Берлином? В Берлине, кстати, совсем недавно на танке Т-34, стоящим на постаменте, немцы написали: «Освободите нас снова»! В столице ФРГ проходят митинги за нормальные отношения с Россией и отмену всех антироссийских санкций. Но это — политика. Война идет по другим законам и правилам, хотя и является ее продолжением (другими средствами). И если нам не нужна решительная победа над врагами, тогда — что?

Как полагает глава аналитического бюро и аналитик проекта СОНАР-2050 Иван Лизан, «Киев обещал — Киев сделал. Если после этого останутся стоять мосты через Днепр и украинские ТЭС — грош цена русскому гуманизму — его все равно никто не ценит… Есть риск повреждения электромоста из Кубани в Крым. В таком случае нужно будет запускать ЗАЭС, но выдать ток с нее на Крым не выйдет — ЛЭП идут через территорию Украины, а она синхронизирована с энергосистемой ЕС. Построить новые — время и необходимость наступления к Запорожью. Считаю, что у России теперь уж точно развязаны руки, и она имеет право на совершение любимых действий и любых ударов». Добавлю, что сегодня ВСУ из натовских орудий разбили опоры энергосети, соединяющие АЭС с Украиной. Как говорят в Киеве, «КIна нема». На русский это переводится просто: «Кино нет», А на украинском смысл гораздо шире: это означает, что его (кино) не будет вообще.

Что ж, воля ваша, как говорится, — живите голодом. Но при русской-то щедрости голода на Украине не предвидится. Мы даем им все, что необходимо для нормальной жизни — газ, свет, уголь, продукты питания вплоть до сала и т.д. Братья, однако! И делаем при этом т.н. жесты доброй воли. После гибели флагмана Черноморского флота крейсера «Москва», вопреки ожиданиям, российская армия никаких сокрушительных ответных ударов не предприняла, более того, вскоре объявила о «жесте доброй воли» и отступила с острова Змеиный, недалеко от которого и случился пожар на нашем корабле. Также добровольно покинули Чернигов, Харьков, зону ЧАЭС, стратегически важный аэродром в Гостомеле (под Киевом), печально известную Бучу, где была устроена страшная провокация против наших ВС.

Вместе с тем отдельно хочется сказать об о. Змеином. Там находилась пограничная застава Украины. В свое время мне довелось побывать на этом т.н. острове (офицерские погоны носил долго). Это — скала на всех ветрах, без единого деревца, выступающая из моря, площадью всего 0,205 кв. км. Из-за того что вокруг нее были обнаружены подводные запасы газового конденсата, Киев судился с Бухарестом и дело выиграл. Но, с военной точки зрения, это стратегически важный пункт.

С его высоты удобно контролировать подход судов со стороны юго-восточной части моря — из Турции к Одессе, Очакову и Николаеву. Удержание Змеиного позволяет контролировать устье Дуная и прибрежную акваторию на юге Одесской области. Отсюда можно отслеживать воздушное и морское пространство. В таком случае, почему ушли?

«30 июня в качестве шага доброй воли Вооруженные силы Российской Федерации завершили выполнение поставленных задач на острове Змеиный и вывели находившийся там гарнизон. Тем самым мировому сообществу продемонстрировано, что Российская Федерация не препятствует усилиям ООН для организации гуманитарного коридора по вывозу сельскохозяйственной продукции с территории Украины», — такое заявление было сделано Минобороны России. Но по сей день никто и нигде этот гуманный шаг России не оценил и не оценит. Впрочем, это уже и неважно. Сегодня вопрос заключается в другом: уместно ли столь высокое благородство в борьбе с фашизмом? И еще: как были бы расценены эти действия, скажем, во время Великой Отечественной да и любой другой войны, которую ведет твое Отечество против жестокого и беспощадного врага? Или сегодня действуют другие критерии?

По словам признанного авторитета, военного эксперта Константина Сивкова, было категорически запрещено решать задачу разгромом железнодорожных коммуникаций противника, по которым шло 90% поставок оружия. И никаких мер не было принято, чтобы сорвать мобилизацию на Украине. Но, как говорит Сивков, надо отметить, что украинские железные дороги — это единственная внесанкционная, серая коммуникация, связывающая Россию и Запад. А у России — 87% мирового производства титана. Без этого производства, полностью ориентированного сейчас на Запад, встанет всё — и «Боинги», и флот, и электроника. Вот эти снаряды «Экскалибур», которые имеют дальность боя 70 км, выпускаемые из гаубицы М 777, имеют титановые корпуса. Западу без российского титана не жить. Кроме того, через Украину на Запад продолжают идти и газ, и нефть. Вот и ответы на многие наши вопросы. Выводы делайте сами, подчеркнул Константин Сивков. Даже Джон Кирби удивлялся тому, что Россия не уничтожает все эти коммуникации. Почему мы не наносим удар по их центрам управления? Вопрос риторический. И вообще непонятно, почему на второй день блистательной спецоперации у нас заговорили о переговорах с Зеленским, заметил Сивков. О каких переговорах могла быть тогда речь вообще?

«Покомандуйте ими всеми, товарищ главнокомандующий»

Народ ничего не понимает в происходящем, а не понимает – значит, относится с предубеждением, недоверием, просто остерегается. Люди осознают, что происходит что-то великое, значимое, но не испытывают к нему чувства сопричастности. Вроде это что-то далекое и чужое, которое их касается мало. А ведь наш народ сердобольный. Но к нему никто не вышел и не сказал: «Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!» Это заключительная фраза из обращения к советскому народу, с которым в 12 часов дня 22 июня 1941 г. выступил заместитель Председателя Совета народных комиссаров СССР В. М. Молотов..

3 июля 1941 г. к советскому народу обратился Иосиф Виссарионович Сталин. «Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!» –  так начал он свое выступление по радио. И сказал: «…все народы нашей страны, все лучшие люди Европы, Америки и Азии, наконец, все лучшие люди Германии… видят, что наше дело правое, что враг будет разбит, что мы должны победить». И далее подчеркнул некоторые моменты особо: «Мы должны немедленно перестроить всю нашу работу на военный лад,.. Красная Армия, Красный Флот и все граждане Советского Союза должны отстаивать каждую пядь советской земли… Мы должны укрепить тыл Красной Армии… Мы должны организовать беспощадную борьбу со всякими дезорганизаторами тыла, дезертирами, паникерами, распространителями слухов, уничтожать шпионов, диверсантов, вражеских парашютистов, оказывая во всем этом быстрое содействие нашим истребительным батальонам… Мы должны организовать всестороннюю помощь Красной Армии …». Тогда впервые прозвучало: Отечественная война! «Войну с фашистской Германией нельзя считать войной обычной. Она является не только войной между двумя армиями. Она является вместе с тем великой войной всего советского народа против немецко-фашистских войск. Целью этой всенародной Отечественной войны против фашистских угнетателей является не только ликвидация опасности, нависшей над нашей страной, но и помощь всем народам Европы, стонущим под игом германского фашизма».

А разве сегодня мы не воюем с международным фашизмом? Разве сегодня не так, как говорил Сталин: «Враг не так силён, как изображают его некоторые перепуганные интеллигентики. Не так страшен чёрт, как его малюют»?

И ярость благородная поднялась, как волна. Председатель комитета Государственной Думы РФ по обороне, генерал-полковник Андрей Картаполов напомнил о тех днях. По его словам, в сводках с фронта за 1941 г. сообщалось, что армия СССР где-то отступала, но также была и другая информация. «… в каждой сводке говорили, что бригада такого-то совершила это, наши летчики уничтожили столько-то, наши потери такие-то. И люди понимали опасность, знали, что враг на нашей земле», — подчеркнул Картаполов. Он добавил, что граждане узнают о ходе СВО от губернаторов и военных корреспондентов, а не получают достаточно информации от Министерства обороны России. Генерал призвал лучше информировать россиян о положении дел в ходе Специальной военной операции (СВО) на Украине, о чем говорил в эфире канала «Соловьев. Live». Он отметил также, что в настоящее время противник находится на нашей земле. Сводки о ходе СВО не меняются, но люди же не глупые, и нужно перестать их обманывать. Ложь о ситуации на фронте может привести к потере кредита доверия населения.

Позволю себе добавить, что сегодня нет и Совинформбюро, которое подробно рассказывало о событиях на фронтах Великой Отечественной чуть ли не по часам, и сводок его ждала вся страна. Нет и Госкомитета обороны с его решениями, обязательными к исполнению. Нет и Ставки верховного главнокомандования (СВГК, 10 июля 1941 г.-3 августа 1945 г.). При этом в Спецоперации практически задействованы все Вооруженные силы РФ. В разной степени, разумеется. Но наши солдаты и офицеры воюют на Украине с фашизмом, как и их предки в Великой Отечественной. И я вслед за русским писателем и замполитом десантно-штурмового батальона армии ДНР Захаром Прилепиным повторяю написанные им же слова: «Собственно говоря, понятно, чего хочет страна — она хочет, чтоб СВО руководил Путин. Вот и всё… И ещё народ хочет, чтоб слово „саботаж“ вернулось из прошлого, чтоб его отряхнули от пыли и сделали актуальным.

Покомандуйте ими всеми, товарищ главнокомандующий. Некоторые вас слышат, но слишком многие — нет.

У одних тут война, а у них — салют и „плановая работа“. Скорректируйте им планы.

А то гул нарастает. Это народ гудит и удивляется.

Слова пока не слишком различимы, но когда они зазвучат — они будут без обиняков».

Первоначальные успехи нашей армии были связаны с фактором внезапности и качественным превосходством русской армии. Но месячное стояние под Киевом нивелировало это преимущество, позволив украинским генералам использовать численное преимущество.

В течение всего лета диспропорцию удавалось компенсировать за счёт превосходства нашей армии в огневой мощи. Удельный расход боеприпасов с нашей стороны уже побил таковой времен Сталинградской битвы. По подсчетам вражеской стороны, в разгар летних боёв за Донбасс на их позиции ежедневно прилетало около 2000 тонн снарядов. Но совершив героический прорыв в самом начале СВО, наши войска остановились и, по сути, топчутся на месте. Сражения идут вокруг населенных пунктов. Об операциях на стратегическую глубину не сообщается. Видимо, даже постфактум сказать нечего.

Зато идут сообщения иного толка. Их много. Вот, например, одно из недавних. ВСУ ударили по селу в Курской области, снаряды упали в огородах — об этом сообщает губернатор Роман Старовойт. «К счастью, обошлось без пострадавших, серьезных разрушений нет. Пострадали три дома, причем сильнее других — дом жительницы, которая только вчера получила компенсацию за погибшую во время обстрела корову», — заявил губернатор. На этом фоне как-то бледно звучат сообщения об очередной победе на фронте. Логика подсказывает, что так быть не должно. Более того, удары ведь наносятся по территории России, и каждый такой удар может стать поводом к войне. Но обстрелы российских городов и деревень, вроде, уже становятся такими же привычными, − если к этому можно привыкнуть вообще! – как жестокие обстрелы донецкой и луганской территорий в течение восьми лет, а теперь и освобожденные части Запорожской и Херсонской областей, вошедших в состав России.

Вполне очевидно, США больше всего боятся, что Украина потеряет черноморское побережье, потому с таким ожесточением натовские войска под украинскими знаменами борются с российской армией именно на южном направлении. С потерей выходов к Черному морю Украина теряет свое стратегическое значение для США, то есть для НАТО. Станет бессмысленной и вся борьба с Россией. Именно по этой причине до сих пор не стихают западные вопли о возврате того же Крымского региона в состав Украины, − территории, заметьте, о чем только и говорится, о людях, их решении жить в составе России, ни слова.

Почему не получился русский «блицкриг»

Американцы и европейцы считали, что боевые действия на Украине продлятся не более двух недель. Об этом открыто и неоднократно в течение последних двух месяцев перед СВО говорили, например, представители Пентагона.

Почти за три недели до операции Fox News сообщил: в ходе закрытых слушаний в Конгрессе генерал Милли предрек, что в случае вторжения РФ могут погибнуть 15 тыс. украинских военных. Согласно его прогнозу, Киев может быть взять русскими в течение трех дней.

Заметим, четырехзвездный генерал Марк Молли возглавляет Объединенный комитет начальников штабов США, ему ошибаться как бы по штату не положено, но русские «не оправдали его надежд».

Хотя, очевидно, что командование наших войск рассчитывало закончить эту операцию в такие же сроки. Косвенным подтверждением этого является тот факт, что гражданские аэропорты на юге нашей страны сначала закрыли только на две недели.

В первый же день наши войска провели сложнейшую операцию по захвату аэродрома в Гостомеле, который находится примерно в 30 км от Киева. В течение следующих двух – трех дней к ним на помощь пришли автомобильные колонны с нашими войсками. Они подковой расположились вокруг Киева по линии Буча − Ирпень − Бровары. По оценке военного эксперта Юрия Подоляки, здесь находилось 65 − 70 тыс. бойцов, а это примерно треть всей нашей группировки на Украине, которую большинство экспертов оценивают в 200 тыс. чел. Киев не взяли, взятые города просто оставили. Получили провокацию в Буче. И «славу» слабаков. На Украине и на Западе и до того говорили, что русские на штурм Киева не пойдут. Им были известны наши планы или судили по аналогии с грузинской войной 2008 г.? Тогда российская армия остановилась в виду Тбилиси и отошла на свою территорию. Победители остались без победы, как не раз было в нашей истории. По воле Запада, под давлением Запада, заметим.

На Украине наши войска из Черниговской и Киевской областей были переброшены на Донбасс. Здесь, на Донецком направлении, находится самая большая и боеспособная группировка украинской армии и созданы мощные оборонительные укрепления. В ДНР и ЛНР для гражданского населения условия жизни давно стали невыносимыми – их убивают каждодневно и ежечасно, чтобы спасти людей, ситуацию нужно было быстро менять Казалось, все получится. Но, видимо, не учли главного: Украина за восемь лет с помощью НАТО создала современную армию. У нас все вышло как в притче с охотником. Когда он закричал «Идите сюда, медведя поймал», а ему ответили «Тащи его сюда», он возопил: «Дак не пущает»! Издание Царьград сообщало на днях: «Тяжелые вести приходят с фронтов Специальной военной операции. В начале сентября наша армия оставила Балаклею, Изюм и еще несколько десятков населённых пунктов на востоке Харьковской области. Три недели спустя был сдан Красный Лиман в Донбассе. И вот на днях ВСУ удалось вынудить нашу армию отступить с севера Херсонской области».

Тактическая обстановка меняется быстро. Но уже можно делать вывод: блицкрига у наших войск не получилось. Сказались просчеты — как политические, так и военные. Почему-то отброшено в сторону старое суворовское правило войны: глазомер, быстрота, натиск. Ничего этого не видим. И вот наши «мелют и перемалывают» украинские самолеты, БПЛА, и давно пора бы уже вообще всем летательным аппаратам закончиться – а они все летают, танков и других бронемашин уничтожены тысячи, а они все стреляют. Как так получается?

Об обобщенных потерях личного состава противника сведений нет, но, по мнению военных аналитиков, 50% регулярной украинской армии уничтожено, их заместили наемниками из разных стран мир, но, лавным образом, из Польши и США. Запад нам при этом лапшу на уши вешает: НАТО в боевых действиях на Украине не участвует. Но вопрос не к ним, они – враги. Спрашивать надо самих себя. Нашим военным разве не было известно, что, во-первых, численность ВСУ составляет более 750 тыс. чел., во-вторых, украинские арсеналы переполнены как советским оружием, так и натовским?

Это, действительно, правда, горькая, но правда. Одной из главных проблем Российской армии генерал-полковник Андрей Картаполов назвал слабую работу разведки, в частности, участие Воздушно-космических сил и спутниковой группировки. «Главная наша проблема сегодня – это разведка, средства разведки, которые позволяли бы вскрывать объекты противника на всю глубину», — сказал генерал.

Кроме того, он отметил, что обсуждать решения Генштаба можно сколько угодно, однако в действительности никто не располагает достаточным объемом сведений для этого. Также он указал, что возникает «много вопросов к командованию Воздушно-космическими силами о состоянии и возможностях спутниковой группировки, вопросов к главному разведуправлению Генштаба». Он отметил, что «объектов (поражения) много, но на каждый нужен наряд сил, определенное количество экипировки и боеприпасов».

У меня еще в самом начале Спецоперации вызывало удивление, когда по ТВ показывали украинские склады, арсеналы переполненные оружием и военным имуществом. Не раз думал, почему об этом не было известно ранее? Где наша разведка? Много, очень много есть вопросов, ответы на которые вряд ли когда-нибудь будут получены. Архивы, например, о злодеяниях нацистов на нашей территории открывают почему-то через десятки лет? Какие здесь секреты? В чем? Мало того, что нас обманывали россказнями о пролетарской солидарности народов стран социалистического содружества, так еще и регулярно кормили байками о братских советских народах. Видимо, под гипнозом этого прошлого как-то упустили из виду, что современные укронацисты идеологически мотивированы, хорошо обучены западными инструкторами и оснащены оружием стран НАТО. Не знаю, кто там и по какой причине (может, ошибался?) представлял украинскую армию как насильно согнанное на войну стадо, вооруженное пулеметами и винтовками времен Второй мировой.

Солдат и офицеров ВСУ призывали сдаваться, и тех немногих, кто сложил оружие, отпускали по домам. Потом они возвращались на фронт уже с новейшим натовским оружием…Перед началом и в начале Великой Отечественной у краснармейцев тоже была наивная вера в то, что «на другой стороне такие же рабочие и крестьяне» и с ними быстро найдут общий язык. Нашли! Но только после того, как взяли Берлин и Германия капитулировала. Для этого понадобилось четыре года непрерывной войны… В то же время армия проигрывающего режима может сохранять атакующий потенциал вплоть до самого конца. Вермахт провел своё последнее наступление в марте 1945-го, в районе венгерского озера Балатон. До победы оставалось два месяца, но гитлеровское командование сумело собрать миллионную армию и заставило Красную Армию перейти к обороне. В Праге бои закончились 9 мая 1945 г. Практически немцы организованно сопротивлялись до 14 мая. Западные союзники не спешили нашим войскам на помощь.

Не хотелось бы повторения этих аналогий. Но, странным образом, мы только и слышим «со всех утюгов», как укронацистов «перемалывают» наши войска, мол, не спеша реализуя цели СВО (денацификация и демилитаризация). И звучат бодрые сводки. По данным МО РФ, к примеру, на 6 октября, всего с начала проведения специальной военной операции уничтожено 315 самолетов, 157 вертолетов, 2160 беспилотных летательных аппаратов, 379 зенитных ракетных комплексов, 5412 танков и других боевых бронированных машин, 862 боевые машины реактивной системы залпового огня, 3452 орудия полевой артиллерии и миномета, а также 6316 единиц специальной военной автомобильной техники. А они все летают, стреляют, атакуют, убивают мирных людей, разрушают города и села…

Поначалу казалось, что части российской армии стремительным ударом овладеют югом Украины, возьмут под контроль все черноморское побережье, гирло Дуная и выйдут к Приднестровью. Как-то даже странно напоминать, что гитлеровские войска в начале войны разрушали нашу оборону танковыми клиньями и шли вперед. Попавшие в танковые «клещи» советские войска часто охватывала паника, красноармейцы массово сдавались в плен. В общем, история известная. А по нашему ТВ говорят, что противная сторона за восемь лет воздвигла столь мощные бетонные укрепления, что одолеть их в темпе не удается, и, мол, надо беречь солдат.

Разумеется, солдат беречь надо, и это главная задача любого командира, но на вооружении нашей армии есть, например, бетонобойные бомбы и снаряды, «Кинжалы», пробивающие несколько подземных этажей на глубину 10 м и более, огнеметы и т.п. оружие, позволяющее свести потери личного состава до минимума.

Американцы, скажем, никогда не станут атаковать пехотой, пока не разобьют укрепления противника в пыль. Но и у нас возможностей для того, чтобы преодолевать забетонированные полосы обороны, взять самое прочное укрепление – немало. Вопрос, который давно волнует народ: почему эти возможности остаются нереализованными? Вместе с тем с фронта нам показывают «ролики», где видны сплошь земляные укрепления, причем, окопы вроде бы сделаны наспех, бетонных укреплений, а дзотов и дотов там вообще не видно. Их что, нет «в натуре» или так надо показывать? Речь идет о неумелой работе телеоператоров или о сознательной дезинформации населения?

Народ хочет знать!..

В этой связи хочется напомнить об одной полузабытой истории из нашего славного прошлого. В ноябре 1941 г. лично Сталиным было принято решение о создании документального фильма о боях под Москвой. Были определены два режиссёра − Леонид Варламов и Илья Копалин. В съемках участвовали пятнадцать фронтовых операторов. 23 февраля 1942 г. картина вышла на экран. Фильм получил Сталинскую премию. За рубежом он вызвал эффект разорвавшийся бомбы и был показан в 28 странах. Только в США и Великобритании более 16 млн зрителей посмотрели его в 1,5 тыс. кинотеатров. Для показа в США фильм был адаптирован для американского зрителя. Название заменили на «Moscow Strikes Back» («Москва наносит ответный удар»). Фильм получил от Национального совета кинокритиков США премию за лучший документальный фильм в 1942 г., а в 1943 г.— первый в СССР «Оскар» в номинации «Лучший документальный фильм».

Не так давно гильдия неигрового кино и телевидения совместно с порталом «Кино-театр.ру» в годовщину начала Великой Отечественной войны представила вторую серию документального проекта о фронтовых операторах «Как снимали войну». Эпизод под названием «Плачьте, но снимайте» рассказал о первых днях операторов на фронте и с чем им пришлось столкнуться.

Это история первой группы операторов Центральной студии кинохроники, которые отправились на фронт уже 23 июня, на следующий день после начала войны. Они ехали снимать быстрый разгром немецко-фашистских войск и победоносное наступление на Берлин, но перед ними оказались разбомблённые немецкой авиацией дороги и железнодорожные станции, сбитые самолеты, потоки беженцев, отступающие советские войска, раненые и убитые солдаты. Им пришлось отбросить все довоенные иллюзии и собственный страх, чтобы начать снимать эти кадры — «плакать, но снимать». Объективы их камер стали глазами войны, а кинопленка, хранящаяся в архивах, — ее памятью.

Проект создан при поддержке Института развития Интернета в рамках реализации нацпроекта «Культура». Это — дань памяти операторам Великой Отечественной войны. По одним данным, их было 257, по другим — 318 и даже 340. За четыре военных года они сняли 3,5 млн м фронтовой кинохроники. Однако в фильмах и киножурналах 1941–1945 гг. их имена зачастую не указывались, но именно благодаря им мы сегодня видим ту войну. Чем не пример для современных кинодокументалистов, журналистов и всех тех, кто хочет написать историю нынешнего освободительного похода Русской армии на Украину?

Но сегодня, похоже, наши журналисты и СМИ решили неукоснительно придерживаться заданной линии в освещении событий на Украине. Каждый день нам показывают практически одинаковые «новости»: сколько беженцев, сколько коридоров, сколько чего повреждено. И еще: стреляют – один танк, одна САУ, одна РСЗО, бывает — пуск ракеты. Летят один-два самолета, вертолета. Информации обычно содержат что-то из этого набора. Скудно и неубедительно. Вдобавок официальный представитель МО зачитывает сухие цифры вражеских потерь, иногда показывает карту с оперативной обстановкой, фотографии отличившихся воинов. Так и хочется сказать им, почти всем военным летописцам: «Плачьте, но снимайте и показывайте правду этой войны, как ее ни называй».

Вот только один фрагмент большой суровой правды. Приграничные села Белгородской области практически разрушены, и люди узнают об этом от губернаторов и военкоров. Но сводки Минобороны не меняют, что не очень хорошо в такой ситуации, уверен генерал Картаполов. Народ-то знает. У нас народ не глупый, подчеркнул генерал. Такой народ. Требует не врать. Даже сложная ситуация на фронтах Спецоперации, которую Россия проводит на Украине, требует объективного освещения, считает генерал-полковник. С какой стороны ни посмотреть, горькая правда лучше лжи.

Во время Великой Отечественной войны показывали разрушенные города и села, пожарища, убитых и повешенных. Десятками — выброшенными как мусор в ямы и висящими в петлях на площадях. С табличками на груди. У нас народ не стал слабонервным. Россияне за минувшие тридцать лет не меньших ужасов насмотрелись. Пережиты две войны на Кавказе. Теракты в Москве, Питере и других российских городах. Кто это, таким образом, решил стать на страже нравственного здоровья нации? А может, цели были совершенно противоположные? Скажем, закрыть доступ к правде народу, чтобы, как часто бывало в нашей истории, не вызвать присущий русским праведный гнев, соответственно, неуемное желание помочь угнетенным народам и массовое добровольческое движение?

Вместе с тем сегодня отовсюду звучит призыв: народ должен поддержать армию. Слава Богу, близкие к власти общественники не опоздали с этим призывом. Но люди откликнулись не на лозунги, а на мобилизацию, которая хоть и частичная, но затронула всех за живое. Люди поняли – частично, как и мобилизация: Отечество – в опасности. Но им об этом никто не сказал. Для того, чтобы поддержка действительно была всенародной, люди должны знать правду о войне. О победах и поражениях. О печалях и горестях. О жертвах и героях. И о последствиях этой жестокой войны с нацизмом для того же народа. И — разрушения, жертвы, страхи.

А народ был практически отстранен от войны в Донбассе. Вроде как французы или те же чехи во времена минувшей войны: везде «веселуха» и проблема курортов с пляжами… Умозрительно мы представляли себе, что где-то там, за границами России, какие — то укры в течение восьми лет убивали русских людей, но над нашими головами небо оставалось мирным. (И остается!) Даже артиллерийские обстрелы приграничных населенных пунктов России с сопредельной украинской территории общественное сознание не меняло. Периодически оно, это сознание, взрывалось гневом, когда преступления нацистского режима Украины вызывали массовые жертвы или совершались с особым цинизмом вроде ударов по автобусам с пассажирами. Увы, Специальная военная операция не изменила состояние общей отстраненности от войны российского общества.

Андрей Картаполов — боевой генерал. В Сирии войска под его руководством (второй раз) вернули многострадальную Пальмиру под контроль сирийского правительства. Ему можно верить. Но за Генштаб он не решает, а его призыв говорить правду должен касаться всех сторон нашей жизни и деятельности.

Именно дефицит правды наиболее болезненно переживают граждане России. И эту ситуацию надо менять коренным образом. Люди не понимают, почему русская армия оставляет с трудом освобожденные территории.

По убеждению российской стороны, выбор жителей новых регионов России обсуждению не подлежит. «Киевские власти должны отнестись к их волеизъявлению с уважением, иначе переговоров не получится», — отметил в воскресенье в интервью ТАСС директор второго департамента стран СНГ МИД РФ Алексей Полищук. Интересно, но за день до теракта на Крымском мосту заместитель председателя Совета безопасности России Дмитрий Медведев в своем тлг-канале написал: «Иллюзий нет. Запад намерен идти против России до конца… Однако к благоразумию наших врагов на Западе взывать бесполезно. И не нужно. Врагов надо заставить просить о пощаде в проигранном экономическом сражении. И завершать его их полной и безоговорочной капитуляцией». Может, именно о таких переговорах идет речь? Причем, надо отметить, многие страны Запада хотят выступить посредниками между Украиной и Россией. Благодетели, однако!

Источник: «Столетие»